Перевести / Translate to:

ruafsqarhyazeubebgcazh-CNzh-TWhrcsdanlenettlfifrglkadeelhtiwhihuisidgaitjakolvltmkmsmtnofaplptrosrskslesswsvthtrukurvicyyi

Новости от МОПД «Русско-славянское объединение и возрождение»

Стихи почетного соратника ОПД «СОВ» Александра Бережного.

Александр БережнойПредставляем вашему вниманию стихи почетного соратника ОПД "Славянское объединение и возрождение", ветерана-афганца, кавалера ордена Боевого Красного Знамени, Александра Евгеньевича Бережного.

ДАНЬ.
Едва откинув полог белой юрты, батыр простерся пред владыкой ниц...
О златосердный наш, о любомудрый - слух о тебе не ведает границ.
Четыря дня скакали мы за солнцем, и вот среди диковинных полей, где ни одной отары не пасется, русоволосых встретили людей.
Колчаны наши были наготове, и всемогущий - именем твоим, я возвестил притихшему становью, о том, что вечной дани мы хотим.
Славенский муж поклоном не ответил, лишь покосился хмуро на камчу, ушел совет держать и на рассвете, нам принесли от дыма по мечу...
Сверкнул смарагд на пальце узловатом, смотрел каган сжимая рукоять, по острию холодного булата густые блики начали стекать.
Не так ли слава думал он по капле вся утечет, рассеется как дым...
То знак небес: кривой хазарской сабле - не совладеть с оружием прямым.
Такую дань приносят не в угоду, не обратить становий дальних в пыль.
Открылось мне, что русскому народу, по силам станет даже мой Итиль.
Храни Яхве незыблемую веру, не отнимай рассудка у хазар!
Отбросил меч, и верным двум нукерам он на хребет батыра указал.

СЛАВЛЕНИЕ.
Пред громом раскатным блеск молнии-сабли, Перуну я внемлю,
Дождем благодатным хрустальные капли - падите на землю!
Наполнятся сразу все реки земные водою небесной,
Невидимы глазу ключи ледяные с водицею пресной.
Живительной влагой омоют мне руки и ясные очи, и храбро с отвагой
На грозные звуки пойду я средь ночи.
Победною песней звенят дождевые холодные струны, что в мире чудесней, чем грозы младые?
Я славлю Перуна!

ДВА ПУТИ.
Нам два пути дано на перекрестке жизни, известно всем давно, что каждый человек, свой выбирает путь и на последней тризне, подводят за него итог прожитых лет.
Пусть промолчат враги свою улыбку пряча, и пусть грустят друзья прошедшие с тобой, твой путь сквозь жизнь... Могло быть все иначе, но ты уже вдали над спящею толпой.
Но что осталось там, внизу, где плещет море, и где дрожит земля под тяжестью веков, где ты когда-то жил, и где со смертью споря, закончил этот путь избавясь от оков.
Есть в жизни два пути, и с этим я согласен. Один предельно прост: живи, как все живут, другой тяжелый путь нам до конца не ясен, но те кто им идет - не страшен страшный суд.
Они горят назло всей тьме вселенской ночи, они стремятся вверх - пылают их сердца. И разорвав свой мир на огненные клочья, другим дают понять смысл жизни до конца.
Я выбрал этот путь, со мной всегда надежда, а так же вера в то, что зря не льется кровь, я больше не смогу быть тем, кем был я прежде и верю в мире зла, все ж победит любовь.
Что ждет там впереди - пока еще не знаю, меня зовет вперед сверкающая цель...Вновь открывая мир, иду по бездне края. Пойдешь ли ты со мной - задумайся теперь.

БЕСОГОН.
Спал я, видел я вещий сон - Боже мимо не пронеси, начинается бесогон на великой моей Руси. Нам пришелец не гаркнет - "цыц!", нам уж ведома - бес рогат. Наши пращуры, праотцы с того света на нас глядят.
Неприметный, безродный люд - это нынче уж не про нас, и хоть ворог постылый лют, но уж брата брат не предаст.
Русь вставай и дружины множь, тут уж дьяволу и конец. В шуйце щит из воловьих кож, а в деснице - меч кладенец.
Всколыхнулась и близь и даль - быть волкам без овечьих шкур, то проламывают асфальт, кости строивших Петербург. Это снова наводят мост, это сызнова строят храм, за погостом встает погост, на подмогу живым бойцам.
В баньке выпарим злобных гнид, чтоб рубахи белей снегов, всем кто был нашей кровью сыт, выжжет брюхо вам наша кровь.
Тьмами в прошлом вы клали нас, во глубины земли сырой, только ныне возмездья час - суд над дьявольскою ордой.
Не впервой нам держать заслон, бдить на раны посыпав соль, захлебнулся Наполеон, сдох собакой маньяк Адольф.
Воскресать нам уж не впервой, не в новинку огонь и дым, и смыкаться в железный строй, были б кости - плоть нарастим.
Время, время кричит петух, разлетайтесь нетопыри, и что вздумали - русский дух, взять и вытравить изнутри.
Полонить нас навек? - шалишь... Прозреваем!.. и за версту, вашу дьявольскую игру рассмотрели мы на свету.
Скоро кончится ваша власть, рассыпается кривда впрах, напоследок повойте всласть вы на собственных похоронах.

ДИКОЕ ПОЛЕ.
Был тонок скиф, был конь его высок, а по степи погоня шла пожаром,
И вырвался один наискосок, на взмыленном, озлобленном, поджаром.
Порхнула оперенная стрела, его щитом отбитая проворно,
Он налетел и выбил из седла, и спрыгнул сам, и наступил на горло.
Врагу он панцирь торопился расстегнуть, ему сводило ненавистью скулы,
Рванул ремни, и... девичия грудь, округлая и белая сверкнула.
На взмахе - замерла его рука, на выдохе - душа рассталась с телом,
И лезвие щербатого клинка, по-варварски в боку его хрустела.
Он видел ожерелья, бирюза, в крови, пыли, свирепа и курноса,
Степная девка, синие глаза, пшеничные, нечесаные косы.
Она стояла голову склоня, затем умчалась, слез не вытирая,
И долго молча дергала коня, ему уздечкой губы раздирая.

ДВЕ ВЕРЫ.
Ты - божий раб, я - внук Дажьбожий... Ты унижаешься прося,
Во мне горит огонь Сварожий, я с предком говорю любя.
С Богами говорю, как равный, а ты готов весь лоб разбить,
Я для Богов - потомок славный, твой бог за грех - готов убить.
Чужую веру принимая, ты в рабство сам себя загнал,
Заветы предков предавая, ты душу Мороку продал.
Рабом останешься навеки, и вряд-ли он тебя простит,
Я ж - растворюсь в лесах и реках, мой Бог не станет внуку мстить.
Ты - божий раб, я - внук Дажьбожий, ты унижаешься прося,
Во мне горит огонь Сварожий, и тот огонь - моя стезя!

Сага "Путь в Вальхаллу".
На огненных лодьях, по радуге ввысь - в Вальхаллу уходит дружина,
Мы бились свирепо на трупах врагов, осталось нас лишь - половина.
Судьбы приговора - никто не минет, страшится ее только нидинг (трус, человек без чести),
Покуда мой меч вкруговую поет - я Бог, я - бессмертный, я - викинг!
Над нами валькирии грозно кружат, блистая шеломом крылатым,
Как рок опускался каленый булат, сверкая кровавым закатом.
Прощайте соратники верные мне, прощай конь морей мой крылатый,
Мы встретимся с вами в небесной стране - Вальхаллы священных палатах.

СТРАННИК.
Память временем стерта, словно древние руны, на осколках камней.
Я забыл свою землю, в которой родился и рос.
Лишь во сне мне являлись картины сторонки моей:
Синеглазые девы, среди белоснежных берез.
Из меня, как враги не желали - не вышло раба,
Не вериги, не цепи меня удержать не могли,
Но такая назначена видно мне злая судьба:
Сквозь года и народы брести до родимой земли.
Я свой меч напоил черной кровью жестоких вождей.
Я полмира прошел след кровавый влача за собой.
Я в снегах замерзал, и сгорал среди жарких степей,
Чтоб доплыть, дошагать, доползти до сторонки родной.
Там не ждут уж меня, и забыли наверно давно.
И в чертоги Богов уж давно напророчили путь...
Я однажды приду, тихо стукну в слепое окно,
Я вернулся к тебе, прошепчу, моя милая Русь.
Я горячим лицом упаду в ледяную росу,
Я березы, как девушек буду к себе прижимать,
Русь моя, я твой образ сквозь версты и смерть пронесу...
Мне бы только к тебе доскакать, доползти, дошагать!..

АФГАНСКАЯ ЛИРИКА.
Я думать о тебе любил, когда закат на сопках рдеет,
и журавли плывут на север, над грустной тишиной могил.
Я думать о тебе любил...
Когда сквозь горький дым разлуки, ты мне протягиваешь руки,
Я целовать их так любил,
Я думать о тебе любил...
Когда едва, едва светает, твой образ в дымке тихо тает, который я не позабыл...
Я думать о тебе любил...
Вдали от Родины, в пустыне, где смерть и кровь живут отныне,
Я в сердце взгляд твой сохранил.
Я думать о тебе любил...
В чужой стране, в горах Герата, букет афганских алых маков, я мысленно тебе дарил...
Я думать о тебе любил...

ПАМЯТИ 6 РОТЫ ПСКОВСКОЙ ДИВИЗИИ ВДВ.
Им умирать было страшно, им умирать было больно,
Алая кровь на тельняшках, алая кровь на снегу,
В яростной той рукопашной - двадцать врагов на брата,
Только десант не умеет, путь уступать врагу.
Пули над нами пели - жуткую песню смерти,
И перевал превратился в огненный дикий ад,
Враг не добился цели, и поднимался молча,
В последнюю атаку, наш яростный десант.
Вспомните нас когда-то, то, как мы жить любили,
Как мы любили солнце, как мы любили свет...
Даже с пробитым сердцем - верность Руси хранили,
Вспомните нас ребята, как мы презрели смерть!..